Половодье на Угрюм - реке

Август 1982 г. Восточное Забайкалье

р. Каренга - р. Витим

ГУСТОИ туман. Призрачно всё. И притопленные половодьем кусты, деревья, островки. И отвесные скалы, тайга, горы. В невидимых берегах приглушенно ревет Каренга...Вечереет. Пора бы пристать. Но куда?!

Река разлилась широко. Затопила галечные косы, вязкие терраски. Подступила к угрюмым бастионам каменных берегов и штурмует их пенистыми бурунами прижимов.

...Забайкалье славится солнечным летом. Но в прошлом, 1982-м году все лето шли настырные дожди. Непогода задержала наш вылет из Читы в Тунготочен, поселок в верховьях Каренги. Половодье превратило утыканную зубьями шивер, перегороженную лабиринтами Каренгу в бурливый поток. Это озадачило наших спортивных руководителей, кандидатов в мастера спорта - командора экспедиции Евгения Ивановича Михеева и начальника штаба экспедиции, штурмана Дмитрия Ивановича Меркурьева: в мелководье. Каренга котировалась как река У категории сложности, а теперь?

Хмурыми плыли кинооператор Виктор Дьяченко и геолог Игорь Хрулев. Дожди не давали снимать, и Дьяченко представлял, как его встретит в Москве режиссер Клуба путешественников ЦТВ Станислав Покровский. А передача об экспедиции журнала «Турист», Московского Филиала Географического общества и Министерства геологии РСФСР уже значилась в планах Центрального телевидения. Хрулев с тоской поглядывал из-под дождевого капюшона на скользкие скалы: не влезть, не ваять образцы! Чертов дождь! Как брать промывочные пробы? Большая вода закрыла устья ручейков, речек. А ведь экспедиция заключила договор с Производственным объединением «Читагеология»... Не радовала погода и врача паразитолога, кандидата медицинских наук Анатолия Аркадьевича Одинца, где теперь искать кровососущих и прочих членистоногих? Тосковал и фотокорреспондент Игорь Мазов, сокрушенно вздыхали охотники, рыбаки. Хоть бы туман развеялся... Подул ветерок. Впереди слегка развиднелось. Ага! Видна терраска. Ровная. Есть деревья. Не очень высокая. Пристать можно... Но вот кустарник... затоплен.

- Командор! - Кричу своему кормчему - Евгению Михееву. - Слева хороший бережок. Пристать бы... Михеев на миг приподнялся над кормой байдарки.

- Дальше совсем места нет. Давай здесь. Через кусты - в прогал. Видишь? Пошли!

Байдарка влетела в сумятицу валов. Угрожающе надвинулась изгородь затопленных кустов! Космы ветвей стучат по деке. Командор резко рулит, лодка круто разворачивается, волна хлещет через борт. Теперь идем навстречу течению. Мелькают весла. Шрапнель брызг сечет лица. Плечи налились свинцом. Еле заметно лодка продвигается к цели. Вот он, прогал!.. Гребок. Еще. Еще! Нос байдарки уже за Быстро провели байдарку в лагунку. Крепко привязали. Огляделись. На лохматом водном просторе, то скрываясь, то появляясь из тумана, неслись лодки экспедиции. Они повторяли наш маневр. Через живую изгородь прошла одна… вторая... третья... четвертая байдарка. Мы - пятые. Все.

Твердая земля! На ней никакая непогода не страшна. Звонкие голоса раздается на кочковатой поляне. Дежурные волокут из сырой лиственничной тайги хрупкий сушняк. Гремят бачки у реки, в них плещется вода. От спички скрутилась, задымилась и вспыхнула бархатная полоска белоснежной бересты. Весело затрещали прутики растопки. Басовито загудел костер. Мы с командором растянули тент на опушке. Здесь будет столовая и клуб. На мокром, в прядях тумана лугу встали желтые, синие, серебристые палатки. Комиссар Саша Егоров с Димой Гордеевым остановили шест, на котором заполоскалось Знамя экспедиции. Бивак разбит!